воскресенье, 27 апреля 2008
А у меня есть небольшой подарочек для треккеров. Не то, чтобы пасхальный, конечно. Но так уж совпало.
Я наконец домучила Ягодки. Перевод пока не беченный, но делюсь радостью уже сейчас.
Цветочки и ягодки.
читать дальшеКапитана звездолета Энтерпрайз Джеймса Т. Кирка было сложно удивить. За время своей карьеры он много разного повидал – от настоящих трибблов до поддельных андорианцев. И мало что из увиденного его удивляло. Волновало, приводило в ярость, огорчало и даже вызывало благоговейный трепет, но не удивляло. И по иронии судьбы, именно теперь, находясь на Тилениусе II, знаменитой курортной планете, где всегда стояла отличная погода и была тишь да гладь, Кирк оказался в более чем удивительной ситуации.
Он был в увольнительной, вместе с прилично пьяным вулканцем.
Кирк сидел на бревнышке и уныло взирал на своего обычно такого сдержанного старшего офицера. Который сейчас стоял, прислонившись к дереву под каким-то невероятным углом и обхватив голову обеими руками, будто боясь, что она может оторваться и упасть, если ее не держать. Все это было бы даже забавно, если бы не было так страшно. В километрах от медицинской помощи, - подумал Кирк, - без антитоксина, и нет никакой возможности понять, надолго ли все это может затянуться. Похоже на то, что он просто пьян, но что если все серьезнее, чем кажется? Что, если ему не станет лучше… или станет еще хуже? Кирк покусывал нижнюю губу как всегда, когда волновался. – Чертовы ягоды, - выругался он.
Спок с трудом поднял на него глаза и слегка оторвал руки от головы. – Действительно, - пробормотал он. – Эти чертовы красные ягоды оказали на меня вредоносный, отравляющий, пагубный эффект. Весьма коварные ягоды. – Он склонил голову набок, очевидно пытаясь понять, почему вместо звука «с» у него выходит «ш», а также, почему в последнее время приходится прилагать столько усилий, чтобы связать пару слов. Слегка пожав плечами, он попытался выразить свою мысль иначе. – Это плохие ягоды, - сказал он Кирку. – Очень, очень, очень, очень плохие. – Обозначив свою точку зрения, он прислонился головой к дереву, и до Кирка донеслось нечто, весьма смахивающее на икоту.
Кирк потер лоб. У него начиналась такая особенная головная боль, которая посещала его обычно только во время атаки клингонов. Если Спок не протрезвеет в ближайшее время, то его пятидневная увольнительная будет такой же, как эти самые ягоды – очень, очень, очень, очень плохой. Он злобно уставился на своего первого офицера. – Не понимаю, почему нельзя было просто поесть того, что мы захватили? – проворчал он. – Но нет, это было бы слишком просто, да? Тебе обязательно надо было попробовать местную фауну. И посмотри теперь на себя!
Спок уткнулся локтями в колени и подпер ладонями подбородок. – Флору. – Сказал он.
- Что, «флору»?
- Флору, сэр. – Помолчав, очевидно пытаясь понять, о чем конкретно спрашивал Кирк, он добавил, - Правильный термин «местная флора», капитан. Фауна обозначает животную жизнь, а я, насколько вам известно, не ем мяса. Поэтому я бы не стал пробовать местную фауну. Я бы попробовал местную флору. Что я собственно и сделал. Попробовал местную флору в виде красных ягод, о которых мы как раз говорим. В виде очень плохих чертовых красных ягод.
- Спасибо за объяснение, - сухо отозвался Кирк.
- Пожалуйста, - вежливо ответил Спок. Наступило продолжительное молчание. Наконец, Спок заметил: - Эта планета вращается гораздо быстрее, чем я заключил из научных данных. Если конкретнее, то этот клочок земли у меня под ногами кружится с пугающей скоростью.
Так, у Спока начались неполадки с вестибулярным аппаратом. Из собственного опыта Кирк знал, что это не сулит ничего хорошего. Он встревожено наклонился к своему старшему помощнику. – Спок, тебя сильно штормит?
- Штормит?
- Ну, тошнит? Тебя тянет вырвать?
Спок медленно принял более или менее вертикальное положение. – Капитан, - ответил он с нотками уязвленного достоинства в голосе, - Я вулканец. Я уверен, вы должны знать, что вулканцев никогда не рвет.
Джим скривился. – Ну конечно нет. Как я мог даже предположить такое.
В разговоре вновь наступила пауза, во время которой Джим сидел и ломал надвое маленькие прутики, косясь на своего старшего офицера, которого снова начало кренить на правый борт.
Наконец, Спок откашлялся. – Однако вулканцы мочатся. Иногда.
- Ммм? А, ну да. Дай-ка, я помогу тебе подняться на ноги и…
Но Спок, с нехарактерной для него неуклюжестью, начал делать попытки встать самостоятельно. – Ваша помощь не потребуется, капитан. Я абсолютно способен… - при этих словах он плашмя рухнул прямо на землю.
- Боже мой! Спок! Ты цел? – Джим бросился к упавшему вулканцу, бегло осматривая его на предмет повреждений.
Спок перекатился на спину и затуманенным взглядом посмотрел на обеспокоенного человека. – Я невредим, сэр. Однако, возможно, Ваша помощь была бы не такой уж неуместной, как мне сначала показалось. – Он протянул Джиму руку, предоставляя ему поднять себя на ноги.
- Так, - начал Джим, поддерживая его за плечи. – Давай-ка помедленнее, я помогу тебе. Вон впереди подходящее дерево – пойдем к нему – медленно и осторожно. Никаких больше падений лицом вниз.
Двигаясь несколько более зигзагообразно, чем того требовал рельеф, они, наконец, достигли намеченного Джимом дерева. Джим снял руку вулканца со своих плеч, и крепко ухватился сзади за его рубашку. – Прежде, чем приступать, - начал он, - прими совет от того, кто это уже проходил – целься от себя, а не вниз. Иначе, обмочишь ботинки.
Спок задумчиво сдвинул брови. – Вы тоже ели красные ягоды?
- Что? А, нет, конечно, нет. Но я бывал в таком же состоянии – и неоднократно. Обычно, в этом виновато саурианское брэнди. Но теперь, когда я об этом думаю, - как-то Скотти убедил меня попробовать бутылочку…
Тут Джим потерял мысль, потому что Спок расстегнул брюки и вынул свой большой великолепный, восхитительный зеленый член. Сердце у Джима забилось с ворповой скоростью, а во рту пересохло. Он во все глаза уставился на это чудо – длинный, безупречный ствол, даже в невозбужденном состоянии, так близко, что протяни он руку, Джим мог коснуться его. Интересно, каков он на ощупь? – подумал Джим, и его собственный член тут же встал, не успел он даже додумать мысль до конца.
Черт побери! Только этого ему не хватало! Совершенно непристойного, неуместного и такого конкретного стояка! Он так и представил себе, как бровь Спока устремляется к небу, и он констатирует своим абсолютно спокойным голосом, - Простите меня, капитан, но, кажется, Вы сексуально возбудились примерно в то же время, как я вынул из брюк свой пенис. Таким образом, мне приходится заключить, что с вероятностью в 99,9%, в ваши намерения входит совершить со мной половой акт. – Ну нет уж. Так не пойдет! – Джим с трудом отвел глаза, уставившись на ствол дерева, и начал произносить про себя свою проверенную анти-сексуальную мантру.
… дохлые гниющие марфакианские черви-бородавочники… водные личинки с Садра XII… Т’Пау в розовом бикини…
- Капитан.
- Ммм? А. Закончил, да? Так. Давай руку.
- Я уверяю Вас, я все больше способен контролировать вренодосный… вредососный… вредный эффект этих ягод. Таким образом, Вам совершенно не обязательно… - Начал Спок, в то время как его длинные стройные ноги серьезнейшим образом поспорили между собой по поводу подходящего маршрута обратно к лагерю. Вулканец снова стал заваливаться на бок, и было совершенно очевидно, что падение неизбежно. Джим, приглушенно ругнувшись, попытался ухватить Спока за руку, но поймал только рукав и устремился вслед за падающим вулканцем. Раздался звук ломающихся веток, шуршание сухой листвы, и, наконец, весь этот шум увенчался сдавленным – «уфф», когда Кирк всем телом рухнул на спину Спока.
- Черт. Прости, Спок – я не успел тебя подхватить. Ты в порядке? – Джим с трудом поднялся на колени и в очередной раз с беспокойством осмотрел своего старшего офицера.
- Да, спасибо за заботу. Со мной все в порядке, - ответил Спок, привставая с поломанных кустов, ставших жертвой их падения.
Джим нахмурился. – Ты поранился. У тебя рубашка порвана и кровь идет. Похоже, падая, ты напоролся на ветку. – Он склонился над Споком и внимательно осмотрел рану. Его глаза потемнели от беспокойства. – Пойдем в лагерь, рану надо обработать. Совершенно ни к чему, чтобы в нее попала инфекция. Вставай. – Он встал на ноги и протянул руку Споку, который смиренно ухватился за нее и позволил капитану поднять себя с земли. Некоторое время они просто стояли, прижавшись друг к другу и слегка покачиваясь. Кирк подумал, что ему вновь может понадобиться прочесть свою мантру. Ну что ты за человек, Джеймс Т. Кирк? – спрашивал он себя. – Он пьян, вывален в опавших листьях, растрепан весь вплоть до своей обычно безупречной прически, и все равно твое единственное желание – оттрахать его до потери сознания. Ну и кто ты после этого?
С такими тревожными мыслями, он помог Споку дойти до лагеря и усадил его под дерево, где он сидел раньше.
- Снимай рубашку, я принесу аптечку. – Бросил через плечо Кирк, ныряя в палатку за пакетом первой помощи.
- У Вас от меня сплошные неприятности, - с сожалением произнес Спок.
Джим вылез из палатки, бросил взгляд на Спока и с трудом перевел дыхание. Спок сидел под деревом без рубашки, и у Джима действительно начинались неприятности, но вовсе не такого рода, о которых говорил Спок… Т’Пау в розовом бикини… убрать занозы… дохлые гниющие марфакианские черви-бородавочники… наложить антисептическую мазь… водные личинки с Садра XII… не опускать глаза, смотреть только на рану… Т’Пау в розовом бикини… и фиксирующий спрей…
- Ничего страшного, Спок, - ответил Джим, когда смог сконцентрироваться на чем-то, кроме своей мантры. – Мне не стоило ворчать на тебя из-за ягод. Я знаю, прежде чем есть, ты проверил их трикодером и не обнаружил, что они могут оказать на тебя такое действие. – Он взглянул Споку в глаза. Его взгляд был немного более четким, чем раньше, хотя, возможно, ему это просто показалось – ссутуленные плечи вулканца все еще вызывали опасения. – И если уж совсем начистоту, ты вообще оказался здесь по моей вине. Насколько я помню, ты не хотел ехать. – Он снова посмотрел на рану. Она была глубокой, и ему совсем не нравились ее рваные края. Надеюсь, я достаточно хорошо ее обработал, и она не воспалится, - подумал он.
Спок дернул уголком рта. – Каждый раз, когда я получаю ранение, - заметил он все еще слегка нетвердо, - Вы бледнеете, а вокруг глаз у Вас появляются лишние морщинки. – Он замолчал, вглядываясь в лицо капитана. – Вы прекрасный человек, - наконец добавил он. –Но, боюсь, из Вас вышел бы плохой вулканец.
Джим решил, что абсолютно необходимо продезинфицировать также и поверхностную царапину рядом с уже обработанной раной. Он долго возился с ней, собираясь с мыслями. Наконец, он ответил, - Думаю, ты прав. Я никогда не умел скрывать своих чувств. И, если честно, я никогда не видел в этом особого смысла. – Он поднял глаза на Спока и криво ухмыльнулся. – В любом случае, мне никогда не освоить этот ваш шейный захват. – И он добавил, посерьезнев, - Я такой, какой есть. Как и ты – такой, какой ты есть. И уж не знаю, чего стоят мои слова, но я считаю, что ты просто безупречный вулканец.
- Правда?
В голосе Спока прозвучала глубокая печаль, и Джим окинул его внимательным взглядом. Спок всегда гордился тем, что достоин своего происхождения, почему же теперь замечание Джима так огорчило его? Это просто перепад настроения из-за алкогольного отравления, или что-то другое беспокоит его? Золотистые глаза Джима скользили по лицу Спока, но что-либо прочесть там было, как обычно, невозможно. А дальше Спок сказал что-то уже совсем странное.
- Я знаю кое-что, что Вам неизвестно, - пробормотал он.
В голове у Джима зазвенел предупреждающий звоночек. Что-то подсказывало ему, что разговор заворачивает в неподходящем направлении. Он ответил как можно спокойнее, - Уверен, так оно и есть.
Спок поднял брови. – Вам не любопытно?
Джим вздохнул. – Спок, ты самый умный из всех моих знакомых. Ты знаешь множество вещей, которые неизвестны мне, и если я попытаюсь перечислить их все, я или свихнусь, или у меня мозги взорвутся – возможно, и то, и другое сразу.
Спок наклонился так близко к Джиму, что он чувствовал легкий запах красных ягод, примешивающийся к его дыханию, - пряный, сладкий и дурманящий. – Уверен, его губы тоже сладкие, - подумал Джим, борясь с желанием на месте проверить свою теорию.
- Но то, о чем я говорил, - это совсем другое, - заговорщицким шепотом сообщил Спок. – Об этом Вы никогда, никогда, никогда не должны узнать. Никогда. – Произнеся эту тираду, Спок заглянул Джиму в глаза. В третий раз за последний час член Джима встал. И на этот раз, он даже не мог достаточно собраться с мыслями для того, чтобы произнести свою мантру. Спок был так близко, чувственный рот с приоткрытыми, безупречной формы губами, так и манил впиться в него поцелуем. – Поэтому, я думаю, я скажу Вам прямо сейчас, - закончил Спок свою мысль.
От такого нехарактерно нелогичного поворота, Джиму стало совсем тревожно. – Нет, Спок, - отрезал он резче, чем намеревался, - не надо. Он положил ладонь на голое плечо Спока и слега сжал его, пытаясь привлечь внимание к своим словам, стараясь при этом не думать о том, какая горячая и гладкая у вулканца кожа, как бы ему хотелось чувствовать все его тело под своими руками. Он слегка поерзал, пытаясь устроиться так, чтобы не мешала болезненная эрекция. Ситуация становилась просто невыносимой, нужно было положить этому конец. – Ты сейчас не в себе. Не надо говорить мне ничего, о чем ты потом пожалеешь. Подожди до завтра, скажешь мне все, что посчитаешь нужным, когда почувствуешь себя лучше.
Уголки губ Спока слегка изогнулись в полуулыбке, от которой у Джима всегда замирало сердце. – Но Джим, - сказал он так уверенно, что показалось даже, будто он окончательно протрезвел, - неужели ты не понимаешь? Завтра я никогда не признаюсь тебе. Именно поэтому я должен сделать это сегодня. – С этими словами он наклонился и поцеловал Джима в губы.
Первой сознательной мыслью Джима было, что он теперь тоже отравлен соком ягод, потому что планета, его голова, и мысли в ней начали вдруг кружиться, и все в разные стороны. Губы Спока, одновременно твердые и нежные, обжигали его рот, ощущения были невероятными – вкус Спока смешивался со сладким вкусом ягод. А потом, - о, боже! – язык Спок скользнул в его рот, прикасаясь, исследуя, разжигая в нем пламя, грозящее поглотить остатки притворного контроля. Джим отстранился и изумленно уставился на своего первого офицера. Ему очень хотелось продлить этот поцелуй. Но не так. Не теперь, когда Спок был совершенно не похож на самого себя. Не тогда, когда Спок был настолько пьян, что не полностью отдавал себе отчет в своих действиях и мог позже пожалеть о случившемся. Голос Джима был полон сожаления, когда он заговорил. – Несмотря на то, что ты можешь думать по-другому, у меня все же есть определенные принципы относительно… относительно такого рода вещей. И сейчас, мне кажется, ты не до конца понимаешь, что делаешь. – Он легко дотронулся до лица Спока. – Мы не можем этого сделать – только не так.
- А… - Это было похоже на вздох. – Значит, это правда. – Спок закрыл глаза и откинулся на ствол дерева.
- Что правда?
- Ты меня не хочешь. Я рассчитал 87,2% вероятности, что я это услышу.
Джим не мог удержаться от вопроса. – А оставшиеся 12,8%?
Спок так и сидел с закрытыми глазами. – 12,6% говорило за то, что ты вообще ничего не скажешь, а просто отпихнешь меня и больше никогда не захочешь видеть.
Джим нахмурился. – И все равно это не 100%. Что с теми оставшимися двумя десятыми процента?
Наконец, Спок открыл глаза. У Джима перехватило дыхание, когда он увидел мокрые ресницы вулканца. Пожалуйста, пусть причиной будет отравление ягодами. Если это я причинил ему столько боли… - Спок ответил очень тихо, - Две десятых процента остались на то, что ты ответишь на мой поцелуй.
- Не слишком хорошие шансы, - Джим старался говорить спокойно.
- Не слишком. Сегодня, под влиянием этих ягод, мне казалось, что стоит попытаться. Завтра, безусловно, я буду вести себя более логично. – На его лицо вернулось обычное бесстрастное выражение, он посмотрел в глаза Джиму. – Я прошу извинить меня за мои действия. Надеюсь, Вы примете мои уверения в том, что такого больше не повторится.
Джим больше не мог этого выносить. Он схватил Спока за плечи и яростно выпалил, - Ты никогда так не ошибался как в этих своих расчетах! И относительно моих желаний! И вообще во всем! Я не говорил, что не хочу тебя – я тебя хочу! И я бы никогда не оттолкнул тебя, - мне казалось, ты достаточно хорошо меня знаешь! – Он уставился на Спока. Вся эта ситуация порядком извела его. – К твоему сведению – я упросил тебя отправиться сюда со мной, потому что намеревался достучаться до тебя! И не собирался останавливаться, пока не пробьюсь за все эти твои железобетонные логические вулканские заслоны и не заставлю тебя понять, что ты для меня значишь! Не знаю, с какого потолка ты взял эти свои дурацкие проценты, но они далеки от реальности! – Насупившись, он уселся на корточки перед вулканцем.
Спок смотрел на Джима в полном изумлении. – Ты меня хочешь? – прошептал он.
Джим потер лоб. Забытая на время головная боль вернулась. – Да, - произнес он со стоическим спокойствием. – Хочу. – Он посмотрел в безоблачное небо. Все пошло настолько наперекосяк, что можно было забыть о стеснении. – Я люблю тебя, Спок. Я тебя хочу, и я люблю тебя. – Он решительно посмотрел в изумленное лицо вулканца. – И именно поэтому я не могу заняться с тобой любовью, когда ты находишься под воздействием токсинов, потому что ты заявил мне, что завтра ты бы…
Но Джиму не удалось закончить предложение, потому что Спок обвил его своими сильными руками и поцеловал. На этот раз страстно, требовательно, и планета снова закружилась вокруг своей оси даже еще быстрее, чем застучало сердце Джима. Воздействие вулканца на его тело и волю было просто невероятным, от ласки горячих губ разбегались мысли. Язык Спока вновь проник в его рот, и знакомый дурманящий аромат ягод, запах кожи вулканца, прикосновения длинных теплых пальцев к лицу, - все стало скручиваться в вихрь ослепительного желания. Еще одно мгновение, обещал себе Джим. Одно мгновение я позволю себе наслаждаться этим поцелуем, без вины и раскаяния. А потом я снова возьму себя в руки. Приняв такое решение, Джим обнял Спока за шею, притянул ближе к себе и ответил на его поцелуй – медленно, чувственно, не сдерживая своего желания.
Несколько долгих минут царила полная тишина, потом Спок издал хриплый стон и с силой толкнул Джима на землю. Возбужденный и все еще слегка дезориентированный вулканец прижал его сверху своим телом. Его губы оказались на шее Джима, и Спок принялся покусывать и дразнить языком нежную кожу. У Джима перехватило дыхание. Еще немного, и он полностью потеряет контроль над собой. – Спок, нет! Мы должны это прекратить!
Не переставая целовать Джима в шею, Спок запустил руки ему под рубашку. – Почему? – протянул он, касаясь губами ключицы Джима.
- Я сказал тебе – ты пьян.
Ладони Спока скользили по крепкому прессу Джима вверх – к груди, пока не коснулись сосков. Джим выгнулся и застонал под руками вулканца. – Ты ошибаешься, Джим, - хрипло прошептал Спок в ухо Джима. – Мне уже намного, намного лучше. – И настойчивые руки вулканца вновь скользнули вниз, к ширинке его брюк.
- Спок, прекрати! Ты не в себе. Завтра…
Спок и впрямь остановился и посмотрел в лицо своему капитану. – Я ведь уже объяснял, - терпеливо повторил он. – Завтра я бы этого не сделал.
- Именно об этом я и говорю. – Джим дернулся, пытаясь сбросить с себя Спока, и почувствовал, как ему в бедро уперся его твердый член. Он постарался не задумываться о том, как легко он мог коснуться его, погладить, увидеть, как вспыхивает страстью лицо вулканца…
- Я такой, каков есть, - тихо продолжил Спок. – Ты сам это сказал. Но сегодня я пьян. И сегодня я могу быть другим. Сегодня я могу… - он прильнул к губам Джима в страстном, головокружительном поцелуе, - так целовать тебя. Сегодня я могу… - он грубо задрал на Джиме рубашку, обнажая грудь с темными твердыми сосками, - сказать тебе, что ты прекрасен. Ты так прекрасен. – Подернутые страстью глаза Спока жадно пожирали распростертое перед ним тело. – Сегодня я… - и вновь обжигающий поцелуй в губы, - могу без стыда и стеснения показать тебе, как сильно я тебя желаю. – Нетерпеливые настойчивые пальцы одним быстрым движением расстегнули ширинку его брюк. – Сегодня я могу не быть безупречным вулканцем.
Твердый член Джима оказался в горячей ладони Спока, который принялся ласкать его – медленно, неумолимо. Кровь зашумела у Джима в ушах. Он сделал отчаянную попытку вырваться, но Спок с несокрушимой силой прижал его руки к земле. Джим почувствовал, как на глазах у него выступили глупые, нелепые слезы отчаяния. – А завтра ты снова станешь безупречным вулканцем? Снова спрячешься за свою логику? И сделаешь вид, что между нами ничего не было – и будешь ждать, что я поступлю так же? – Перед глазами все плыло от слез, но он не обращал на это внимания. – Нет. Если так, то завтра будет слишком больно.
Черные глаза Спока оставались непроницаемыми. – Ты не откажешь мне. Ты не посмеешь из-за собственного страха перед завтрашним днем, лишить нас сегодняшнего. – Он прижался щекой к груди Джима, обхватил губами сосок и слегка прикусил его, вырвав у Джима стон. – Ты скажешь мне «да», Джим. Нелогично отрицать очевидное. – Спок отпустил руки Джима и одним резким движением сдернул до колен его брюки. А потом он снова прильнул к нему в долгом поцелуе, приглушая новый стон Джима, рожденный то ли протестом, то ли страстью, - он уже и сам не понимал. – Скажи «да», Джим, - подстегнул Спок, отрываясь наконец от его губ.
Джим отвернулся, пытаясь собраться с мыслями. Он задыхался от желания, но продолжал упрямо молчать. Спок вздохнул и вновь вернулся к исследованию мускулистой груди капитана и его твердого плоского живота. Нечеловечески горячий язык вычерчивал дорожку по его гладкой коже – вокруг пупка, ниже… Как сквозь сон Джим услышал собственные стоны. Такое сильное возбуждение он испытывал, должно быть, впервые в жизни. И ничего на свете не хотелось ему сильнее, чем сдаться. Как будто почувствовав, что Джим колеблется, Спок замер. Джим чувствовал, как губы Спока касаются волосков на его лобке, горячее дыхание обжигало член. – Скажи «да», Джим.
- Господи, Спок! – слова больше походили на всхлип.
Спок дернул бедра Джима на себя и пристально посмотрел в туманящиеся от желания янтарные глаза. А в следующую секунду его влажные горячие губы сомкнулись на члене Джима, но только на одно фантастическое короткое мгновение, и он выпустил его изо рта, оставив Джима стонать и извиваться. – Скажи «да».
- Да, - прошептал Джим.
- Да, - эхом откликнулся Спок, вновь обхватывая губами его напряженный член.
Такого минета у Джима еще никогда не было. Казалось, Спок точно знает, где дотронуться до него языком, как сильно сжать губами его член, когда двигаться быстрее, а когда остановиться. Горячий язык вулканца скользил по всей длине ствола Джима, погружая его в туман страсти, а в следующее мгновение губы обхватывали головку, и кончиком языка Спок дразнил ее, коротким движением касаясь отверстия. А в следующий момент… о, господи! В следующий момент член Джима был полностью во рту у вулканца, и тот жадно ласкал губами его корень. И снова язык, губы, рот… Скоро с губ Джима начали слетать бессознательные мольбы. – Пожалуйста, Спок! Боже мой, Спок, - он задыхался, его пальцы конвульсивно сжимались на шелковистых волосах вулканца. Он почувствовал, как Спок еще сильнее обхватил его бедра и ускорил движения – и тогда Джим кончил, забившись в руках Спока и с облегчением застонав.
Спок долго не выпускал Джима из своего рта. Он нежно ласкал опадающий член, чувственно вылизав с него всю сперму до капли. Наконец, он поцеловал его в живот ниже пупка и поднялся, взирая на оглушенного человека с прежней страстью. Молча, он наклонился и снял с Джима сапоги, потом стащил с него брюки. Джим не сопротивлялся, обжигая Спока расплавленным золотом взгляда. Потом Спок приподнял Джима за плечи и одним рывком сорвал с него рубашку, отбросив ее на землю. Поднявшись на ноги и уже почти не шатаясь, он с открытым вожделением рассматривал распростертого перед ним человека. Джим почувствовал, как его тело дрожит в ожидании, его член снова начал подниматься. От Спока не укрылось его состояние. Он облизал губы и намеренно медленно избавился от собственных сапог и брюк.
Обнаженное создание, стоящее над Джимом могло бы быть каким-нибудь мифологическим лесным божеством. В волосах Спока застряли листья, потемневшие глаза горели диким огнем. Куда подевался сдержанный научный офицер, которого так хорошо знал Джим? Должно быть, его тело, четким силуэтом вырисовывавшееся на фоне заката, было одержимо этим языческим божеством – поджарое мускулистое тело, слегка покрытое темными волосами, с тонкими, но сильными руками и стройными длинными ногами. И с длинным, тяжелым членом, от которого Джим не мог оторвать взгляда. Божество, чувствуя нарастающее возбуждение Джима, одарило его сладострастной полуулыбкой. Видя, что Джим не сводит с него глаз, он сомкнул пальцы на собственном члене и начал поглаживать его, прикрыв глаза от удовольствия и наслаждаясь откровенно восхищенным взглядом лежащего перед ним человека. Джим как в трансе наблюдал за тем, как Спок ласкает себя, как его член твердеет еще сильнее, как он проводит большим пальцем по головке, смазывая ее выступившей смегмой.
- Поднимись на четвереньки, - повелело божество.
- Спок…
С неожиданной скоростью Спок склонился над Джимом, отрывая его от земли и переворачивая, с нечеловеческой силой вздергивая его за бедра, так, что он оказался на четвереньках, весь в распоряжении твердого члена вулканца. Джим успел сообразить, что у него содраны колени и почувствовал, как по телу пробежал холодок, то ли от возбуждения, то ли от страха, и тут Спок прижал его ягодицы к своему плоскому животу, длинный тяжелый член вулканца скользнул по его мошонке. Джим услышал позади чмокающий звук, а потом почувствовал, как к его тугому отверстию прижался смоченный слюной большой палец. Его мышцы конвульсивно сжались под угрожающим давлением.
- Скажи «да», - приказал Спок.
- Спок, пожалуйста… - прошептал Джим.
И большой палец оказался внутри него.
Джим вскрикнул и попытался отодвинуться, но Спок с легкостью удерживал его на месте стальной рукой, большим пальцем другой продолжая исследовать анус Джима. И Джим почувствовал, как расслабляются мышцы, как понемногу утихает боль. – Скажи да, Джим, - раздался позади возбуждающий шепот.
Джим застонал и снова попытался вывернуться. Из горла вулканца вырвался хриплый стон, он вынул из Джима большой палец, но только для того, чтобы на его месте тут же оказались сразу три других. Джим снова вскрикнул, однако на этот раз к боли примешивалось какое-то более яркое и сильное ощущение. Длинные пальцы Спока продолжали исследовать анус Джима, растягивая, пропихиваясь все глубже, пока не нашли простату, легко массируя и поглаживая ее. Ощущения были сумасшедшими.
На этот раз стон Джима скорее походил на всхлип. По его рукам сбегали ручейки пота, а сам он отчаянно дрожал. Его твердый член стоял, выгнувшись и подергиваясь, а с головки на землю стекала тонкая струйка смегмы. Каждый сантиметр его тела полыхал диким огнем, не столько от физической стимуляции, сколько от мысли, что это Спок проделывает с ним такое. Медленно, мучающие его пальцы были вынуты, он почувствовал, что Спок слегка отодвинулся, и член вулканца, до того прижатый к его мошонке, выскользнул из-под него, заставляя одновременно почувствовать и облегчение, и странную пустоту.
На долю секунды было слышно только хриплое дыхание Спока и бешенное сердцебиение самого Джима, а потом он снова почувствовал, как что-то прижимается к его анусу. На этот раз не пальцы, а нечто гораздо большее. Слишком большое для него. Впервые за все это время, уверенность начала покидать его. Спок, которого он знал, никогда бы не принудил его силой, но это лесное божество не было Споком, и его объял страх. – Спок, нет! Не делай этого!
- Не страшись, мое счастье, я не стану брать тебя силой, ты отдашься мне по собственной воле. – Головка члена Спока настойчиво упиралась в его анус. – Ты скажешь мне «да». – Джим едва дышал и не шевелился, опасаясь, что Спок может войти в него сразу, целиком. Спок потянулся и обхватил пальцами напряженный член Джима. В то же мгновение, бушующее пламя охватило и его тело, и мысли. Страх начал превращаться во что-то другое, что-то гораздо более сильное – примитивное физическое желание, сильнее, чем все, что он когда-либо испытывал в жизни. Со странной смесью отчаяния и страсти он понял, что судьба его решена. Вся его жизнь вела его к этому мгновению, к этому существу – и это было неизбежно. И именно этого он хотел, и ему придется это принять. И Джим застонал и выгнулся, а пальцы вулканца играли с его мошонкой и оглаживали член до тех пор, пока извивающийся от страсти человек не был готов кончить прямо на месте. – Будь ты проклят, Спок! – Будь ты проклят! – слова рыданьем повисли в тишине. Ответа не было, за исключением легкого толчка бедрами.
- Отдай себя мне, Джим. Сейчас же. Скажи «да». И мучающие руки оставили его член, чтобы безжалостно обхватить ягодицы, разводя их.
Джим со свистом втянул в себя воздух сквозь сжатые зубы, и мир замер в ожидании его ответа.
- Да. – прошептал он едва слышно, но Споку этого было достаточно.
- Да, мое счастье. – откликнулся он, и в голосе его страсть смешивалась с ликованием. И он медленно погрузил себя в человека, пока, наконец, Джим весь не был заполнен им без остатка.
Джим едва не потерял сознание. Как сквозь дымку он чувствовал, что Спок поддерживает его безвольное тело, как раздирающий его член выходит из него, а потом снова погружается, глубже, чем Джим мог представить возможным. Постепенно, чувства прояснились, и он обнаружил, что каждый раз, когда Спок толкался в него, он сам в ответ двигал бедрами навстречу; боль постепенно превращалась во что-то другое. У него не хватало возможности до конца принять член Спока, он был заполнен без остатка, больше, чем хватало сил… но он с удивлением обнаружил что ему этого было мало, что ему хотелось большего. И Спок, или лесное божество, которое трахало его с таким самозабвением, давало ему все, что Джим требовал. Человеческое желание было удовлетворено нечеловеческой страстью. Чувствуя, как внутри поднимается ослепительная волна, неся его к оргазму, Джим понял, что весь, целиком переполнен Споком – не только его плотью, но его удовольствием, его страстью, его желанием. Ощущение Спока гудело в нем, как электрический ток, протекающий сквозь тело и разум, поток несказанных слов, почти физическое присутствие, ментальная и сексуальная энергия до того мощная, что целиком поглотила Джима. Он уже не был способен понять, кто дает, а кто берет, кто желает, а кто исполняет желания, кто требует, а кто подчиняется. И это не имело значения. Все, что осталось во вселенной, был единственный, последний толчок, последний крик, вырвавшийся из двух ртов одновременно, и горячая влага, которая заполняла его изнутри и изливалась из его тела на землю. Его обхватили сильные руки, и свет померк.
Джиму казалось, что это ему снится – как среди ночи его подняли на руки и куда-то понесли как ребенка. Проснувшись на следующее утро, он обнаружил себя лежащим в палатке, все еще обнаженным, но чистым, укрытым одеялом. Мгновение он просто лежал в полусне, чувствуя себя совершенно умиротворенным. Когда события вчерашнего дня хлынули в его сознание, он улыбнулся и инстинктивно потянулся, чтобы обнять Спока, но обнаружил, что его нет рядом. От недоброго предчувствия у него сжалось сердце. Интуиция подсказывала ему, что со Споком не все ладно. Слегка скривившись от отголосков вчерашней боли, он поднялся и оглядел палатку. Все вещи были на месте, спальный мешок Спока лежал на земле идеально сложенный. Еда тоже была не тронута. Не хватало только одежды Спока. Возможно, он просто рано поднялся и теперь сидит возле палатки и по своему обыкновению терпеливо ждет его.
А возможно…
Возможно, Спока настолько оттолкнуло все то, что произошло вчера, что он просто не смог справиться со своими чувствами и сбежал.
И Джим знал ответ. Он натянул одежду, негромко чертыхаясь, и подхватил трикодер. С его помощью найти Спока не составит труда. А вот достучаться до него – объяснить ему свое отношение к происходящему – вот это будет задачка потруднее. Упрямо сжав губы, Джим пошел вниз по тропинке, надеясь разыскать своего лучшего друга, а теперь и любовника – и отгоняя от себя тошноту при мысли, что, возможно, вместо этого навсегда потеряет и дружбу и любовь.
Только через час ему удалось разыскать Спока. Он стоял на коленях на краю живописного утеса и снова выглядел безупречным, стопроцентным вулканцем. Собрав всю свою волю, Джим шагнул навстречу судьбе.
- Спок.
- Капитан. – Спок открыто посмотрел в лицо Джиму, сохраняя бесстрастное выражение. Но Джим слишком хорошо знал его и, вглядевшись, нашел на его лице признаки внутреннего смятения. В бледности, в глубокой печали в его глазах Джим прочитал сожаление и стыд, и тонкая игла страха пронзила его собственное сердце. Вчерашнее лесное божество исчезло без следа, оставив вместо себя безупречного вулканца, который мучался, пытаясь увязать воедино вчерашний день с сегодняшним. И этот вулканец держал в своих руках мир Джима – его счастье, его будущее, его любовь. Мысленно собравшись, Джим шагнул ближе к своему другу и молча встал рядом с ним, остановив взгляд на макушке его опущенной головы.
Спок отвернулся от него и смотрел куда-то вдаль за горизонт. Когда он наконец заговорил, его голос был хриплым от напряжения. – Я прошу вас покинуть меня. У меня… у меня нет слов, чтобы объяснить или оправдать мои вчерашние действия. Мне нечего сказать.
Кирк вздохнул и сел рядом с ним. – Все не так плохо, как тебе кажется. Ничего страшного не произошло.
Наконец Спок посмотрел Джиму в глаза. - Я причинил тебе боль. – все раскаяние вселенной во фразе.
- Нет. – Тихо ответил Джим. – Не вчера. Только сегодня утром, когда я проснулся, а тебя не было рядом. – Спок дрогнул, но не отвернулся. Джим склонился над Споком, вглядываясь в его встревоженное лицо. – Я два раза сказал тебе да. Ты забыл?
Спок закрыл глаза, на его лицо отразилась внутренняя боль. – Я помню все. – произнес он с горечью. – Я вынудил тебя сказать мне да.
- Ты так думаешь? Как давно ты меня знаешь?
- Год, два месяца, четыре дня и 6,8 часа. – И сколько раз за этот год, два месяца, четыре дня и 6,8 часа я делал что-то против своей воли?
Спок на секунду задумался. – Кроме периодических распоряжений командования, идущих вразрез с вашими убеждениями, я не припоминаю таких случаев, - наконец признал он.
- Так вот. Сделай свои собственные логические умозаключения по поводу вчерашнего вечера. – Джим глубоко вздохнул. – Меня сейчас больше интересует настоящее. Почему ты ушел? Не думаю, что в твоем характере поддаваться страху, не более чем в моем –уступать силе. Не могу поверить, что ты сбежал, побоявшись объяснений.
Спок замер. – Капитан, пожалуйста. Не логично продолжать обсуждать это. Я ведь уже сказал – мне нечего сказать.
У Джима вырвался короткий горький смешок. – Спок, ты не думаешь, что с учетом обстоятельств, ты можешь называть меня Джимом? И мне кажется, с учетом обстоятельств, я по крайней мере заслуживаю услышать правду.
Спок снова отвернулся и на этот раз молчал так долго, что Джим уже решил, что придется выколачивать из него ответ. Наконец, сдавленным голосом он сказал – Вчера, когда разум мне туманил сок ягод, и я держал тебя в своих объятиях, я обнаружил, что совершенно не контролирую себя. И мне не хотелось даже думать о контроле. Мне хотелось только одного – получить наконец то, чего я так долго желал. – Он замолчал, собираясь с силами, чтобы продолжить. – А потом, после… когда я принес тебя в палатку, и ты лежал без сознания из-за того, что я сделал с тобой… - Взгляд глубоких, черных глаз остановился на лице Джима, и он как от удара дернулся, увидев на его лице столько раскаяния и стыда. – Но сок ягод все еще разжигал мою кровь, и я испугался… - Он вновь замолчал и закрыл лицо руками.
Джим наклонился к нему и мягко отвел ладони от лица. – Чего ты испугался? – спросил он тихо.
- Я испугался, что не смогу контролировать себя и буду брать тебя снова и снова, и меня не остановит, что это может причинить тебе боль. Нет, - он посуровел. – Ты просил правды. И ты заслуживаешь услышать правду, пусть и такую постыдную для меня. Я не боялся того, что могу с тобой сделать. Я знал это наверняка. Я знал, что если не уйду, то снова возьму тебя. Вот почему я ушел. Я пришел сюда и стал ждать, пока пройдет воздействие ягод. – Он смотрел сквозь свои ладони, которые все еще сжимал Джим. – После этого я собирался вернуться к тебе. Правда, я не знал, что смогу сказать.
- Так почему ты не вернулся? – Джим поднял руки Спока к своим губам и коснулся их легким поцелуем. Спок тихо вскрикнул и отдернулся как будто это легкое прикосновение обожгло его.
- Потому что, - продолжил он хрипло, - сегодня утром я больше не чувствовал вкуса ягод, - он зажмурился, - но я все еще ощущал твой вкус. И я знал, что по-прежнему опьянен и по-прежнему горю. И тогда я понял, что ничего не изменилось. Я все еще хотел тебя так же сильно. И виной тому были не ягоды, а ты сам. Вот почему я не мог вернуться.
Джима обуяла странная смесь сочувствия и гнева. Он смотрел на склоненную перед ним черную макушку. – Дай-ка мне прояснить. – медленно начал он. – Ты ушел, потому что понял, что все еще хочешь меня, даже не будучи в состоянии опьянения?
- Нет. Я знал, что хочу тебя. Я уже давно хотел тебя. Я ушел потому, что понял, что не могу удержать себя от того, что может причинить тебе боль.
- Аха. Понятно. Ты не хотел причинить мне боль, и поэтому ушел? – Джим уставился в лицо Споку. Его черты исказились от поднимающегося гнева, уже не оставляющего места для сочувствия. – А ты не подумал о том, что я почувствую сегодня утром? Когда я проснусь и обнаружу, что тебя нет рядом? Ты представляешь, через что я прошел? Ты не понимаешь, что я решил, что потерял тебя навсегда? Что тебе как вулканцу показалось настолько отвратительным то, что мы вчера сделали, что больше видеть меня не можешь? Что ты считаешь меня виноватым во всем происшедшем? Или… - у Джима сжалось горло. – что тебе просто захотелось перепихнуться, а я подвернулся под руку? – Он проигнорировал выражение ужаса на лице Спока и закончил. – Так вот знай, все это я передумал сегодня утром. И не только это.
- Джим… - начал было Спок.
- Нет. Не надо ничего говорить. До тех пор, пока не уяснишь. Я люблю тебя. И я не боюсь ничего, кроме того, что могу потерять тебя. И поэтому не смей – никогда не смей бросать меня из-за страха причинить мне боль. – Он наклонился к Споку и заглянул прямо ему в глаза, в которых смешались ужас и страсть. – А теперь я сделаю, как ты просил. Я оставлю тебя одного обдумать мои слова. Решение должно быть легким. Потому что у тебя есть только два выбора – или все, или ничего. – Все еще трясясь от гнева, Джим поднялся на ноги и пошел прочь.
- Джим – услышав позади тихий голос, он замер. Медленно обернувшись, он увидел коленопреклоненного Спока, открыто и как-то беспомощно протягивающего к нему руки. – Не уходи. Я… прошу. – Прекрасные черные глаза были обращены на него с безмолвной мольбой. – Ты предлагаешь мне все, как я могу отказаться? Но… с ягодами мне было проще. – Прошептал он в оправдание и в извинение.
Гнев Джима испарился, уступив место сочувствию и любви. За два шага он преодолел расстояние между ними и опустился на колени рядом со Споком, обхватил ладонями его лицо. – Спок. – легко он коснулся его теплых приоткрытых губ своими, и радость охватила его, когда он не почувствовал ни малейшего сопротивления. Воодушевленный этим, он углубил поцелуй. Спок тихо застонал и жадно раскрылся навстречу Джиму. Наконец Джим отстранился, без особого удивления обнаружив, что один поцелуй уже заставляет его задыхаться от страсти. – А без ягод, - подтрунил он, - это так чертовски непереносимо?
- Нет, - дыхание Спока коснулось его губ. – Это прекрасно. – Он провел пальцами по щеке Джима. – Ты прекрасен. Но сегодня мне трудно сказать тебе об этом. Я не знаю, как показать тебе мою любовь. – Легкая улыбка тронула уголки его губ, и сердце Джима дало привычный сбой. – И я не уверен, что смогу повторить что-то из вчерашнего.
- Мне кажется, ты замечательно справляешься. – ответил Джим, нежно очерчивая пальцем ухо Спока. Тот инстинктивно подался навстречу прикосновению, и Джим улыбнулся. – Но раз ты считаешь, что у тебя не достаточно опыта, чтобы продолжать в том же духе, остается применить мой план.
- Твой план?
- Да. Я же говорил тебе, что притащил тебя сюда, чтобы соблазнить. Думаешь, я стал бы соблазнять вулканца, не подготовившись как следует? Я много месяцев разрабатывал свой план, продумывал каждую деталь. Я не предусмотрел только одного – что ты перехватишь у меня инициативу.
Спок заинтригованно склонил голову на бок. – И что же входит в твой план?
Джим улыбнулся. – Ну, поскольку мой план предполагает физическую активность, для начала надо вернуться в лагерь и хорошенько позавтракать. Потом, поскольку я-то выспался, а ты не, ты должен подремать пару часиков.
- Мне не нужно столько часов сна, как тебе. Обычно я вполне способен…
- Да, я помню. Ты мне уже много раз говорил. Но понимаешь, тебе придется лечь спать, потому что иначе мой план не сработает.
- Правда? Я не понимаю, почему. – Спок подвинулся к Джиму, заинтригованный. Тот победно улыбнулся.
- Потому что через пару часов я приду к тебе в палатку, лягу рядом и разбужу тебя поцелуем. Как же я смогу разбудить тебя поцелуем, если ты не будешь в это время спать?
- Логично, - прокомментировал Спок. – И это весь твой план?
- Ты меня недооцениваешь. Неужели ты думаешь, что я несколько месяцев трудился над одним поцелуем?
- Должен признаться, мне не хватает информации, чтобы оценить время, необходимое на создание полноценного плана по соблазнению. – В абсолютно невинном взгляде Спока зажглись лукавые искры. – Мой собственный план сложился довольно спонтанно.
- Да, спонтанности у него не отнять, - с наигранной сухостью прокомментировал Джим, - но главное, что он дал результат. – Так вот, возвращаясь к моему плану. После того, как я разбужу тебя поцелуем, я планировал быстро оценить ситуацию. Если, во время выполнения первого пункта моего плана ты стал бы отвечать на мой поцелуй, я бы сразу перешел к заключительному этапу – сорвал бы с тебя всю одежду и воплотил в жизнь все свои извращенные фантазии, которым предавался уже целую вечность. Однако, если бы ты не ответил на мой поцелуй, я бы знал, что необходимы дополнительные аргументы. Вот над этой частью плана я работал дольше всего. Основная вопрос в том, как убедить упрямого, неприступного вулканца?
- И как же? – спросил Спок, уже слегка сбиваясь с дыхания.
Джим улыбнулся. Его, определенно, забавляла эта игра. – Ты знаешь, я так и не придумал до конца. Но ты вчера подкинул мне пару идей. – Он откровенно провоцировал Спока взглядом. – Думаю, я применю ту же технику убеждения, которая сработала для меня самого.
- В самом деле?
- В самом деле. Думаю, для начала я поцелую тебя в шею, а потом залезу тебе под рубашку и буду гладить грудь и играть с сосками, и скажу тебе, как ты прекрасен. А если это не сработает…
- Если это не сработает?
- Тогда мне не останется ничего другого, - притворно вздохнул Джим, - как снять с тебя брюки и сделать такой минет, который ты еще не скоро забудешь. – Он наклонился к приоткрытым от возбуждения губам Спока и поцеловал его. – Вот такой план. Как вы думаете, мистер Спок, каковы мои шансы убедить упрямого, неприступного вулканца?
- Приблизительно 98,1%, - хрипло, но быстро отозвался Спок.
- Ну что ж, это лучше, чем твои 0,2% процента. А куда делись еще 1,9%?
- С вероятностью в 1,9% я могу умереть от радости сразу после того, как ты разбудишь меня поцелуем. И дальнейшее убеждение перестанет быть не только необходимым, но и возможным.
На это раз Джим не сомневался, что видит смех в глазах Спока. Его сердце радостно забилось – все будет хорошо. Он облегченно и открыто улыбнулся. – Хммм… звучит немного рискованно, но таково большинство моих планов. Как вы думаете, стоит попробовать, мистер Спок?
- Я думаю, капитан, - серьезно ответил Спок, тянясь к Джиму для поцелуя, - непременно стоит.
@темы:
Star-Trekking across the universe
-
-
27.04.2008 в 11:07-
-
27.04.2008 в 11:23-
-
27.04.2008 в 13:56Спасибо, Sage. Пасхальный подарок прекрасен))
-
-
27.04.2008 в 18:02-
-
27.04.2008 в 18:50-
-
27.04.2008 в 19:31-
-
28.04.2008 в 04:26Sage, спасибо тебе за впечатление и перевод, разумеется, просто преотличный!
-
-
28.04.2008 в 10:59-
-
02.05.2008 в 15:51-
-
30.04.2009 в 04:24Впервые прочитала этот перевод буквально пару дней назад. Очень впечатлилась. В положительном смысле, разумеется. Думала-думала, сегодня перечитала. Впечатления усилились.
Спасибо тебе огромное.