ГЛАВА 1
У доктора Маккоя в голове билась лишь одна мысль: Спок не должен это увидеть! Он быстро повернулся к соседней платформе транспортатора и схватил Спока за предплечье.
Вулканец не сопротивлялся, когда Маккой потащил его с платформы. Его задумкой было сопроводить его по коридорам Энтерпрайза до самого медотсека и упрятать его туда, лишь бы вулканец не остался в транспортационном отсеке и не увидел, как ребята из СБ поднимают на борт носилки с мешком для тел.
Но Спок остановился у консоли траспортатора. С его вулканской силой, его невозможно было сдвинуть с места, а сейчас его обычная скупость движений уже смахивала на кататонию.
- Активируйте, - сказал Спок пугающе ровно.
Скотти сам занял место у панели управления. Он выглядел раздавленным, опустошенным, внезапно постаревшим. Он постарался расправить плечи, как в почетном карауле. Пальцы с особой осторожностью скользили по рычагам… как будто это могло что-то изменить.
В дверях стояла Ухура. Она даже не пыталась объяснить свое присутствие или извиниться за слезы, которые струились по ее красивому темному лицу.
Транспортационная платформа замерцала.
На ней материализовались двое сотрудников СБ Энтерпрайза. Они поудобнее перехватили антигравитационные носилки и осторожно сошли с платформы, неся тело капитана Джеймса Ти Кирка.
читать дальшеОни вышли из транспортационного отсека, и Спок пошел за ними, не отрывая глаз от носилок. Маккой вцепился в его руку, не понимая, пытается ли он поддержать Спока или сам нуждается в поддержке. Он чувствовал, как силен вулканец. Но в себе ли он?
Леонард Маккой знал, что эта тихая процессия будет являться ему в кошмарных снах. Но она даже сравниться не могла с тем, что пришлось пережить Споку, когда он спустился на планету, чтобы забрать обугленное тело.
Персонал Энтерпрайза стоял вдоль коридоров, толпился у турболифта.
Конечно, они уже знали.
Омнэ позаботился о том, чтобы они узнали.
Хозяин захолустной планетки объявил об этом грубо, без экивоков, послав свое собственное сообщение, которое прошло сквозь непробиваемые щиты корабля, прямо в интерком. «Капитан Кирк мертв. Медик Энтерпрайза с отрядом может спуститься, чтобы забрать тело».
Экипаж не поверил. Их капитан не мог умереть!
Сейчас они читали неизбежное в лицах Маккоя и Спока.
Маккой остановил Спока у двери в маленькую стерильную комнату аутопсии, куда внесли тело.
Назначение комнаты было слишком хорошо известно Споку как ученому. Это было необходимо. Для всех насильственных и случайных смертей. Собственное, строжайшее правило доктора Маккоя.
Внутри стоял доктор М’бенга. Приподняв бровь, он вопросительно посмотрел на Маккоя.
Тот покачал головой. Он должен был сделать это сам. Последнее, что он может сделать для Джима Кирка.
Первый офицер посмотрел на него с пониманием. – Спасибо, доктор, - сказал Спок. – Он бы хотел, чтобы это были Вы.
Маккой не знал, что ответить.
Но вулканец наконец заговорил – первые слова, не считая единственного «активируйте» в транспортаторной.
Маккой должен ухватиться за этот проблеск разума, заставить вулканца как-то вернуться к жизни.
- Спок, - начал он, но вулканец уже вновь ушел в себя, глядя тем неподвижным взглядом, которым он сопровождал извлечение тела Кирка из пепла. В застывшем взгляде читалось убийство, безумие, мольба об облегчении боли, которую нельзя облегчить и невозможно вынести.
Маккой был уверен, что в опасности сама жизнь Спока. Вулканец однажды пережил смерть Кирка, когда считал, что он своими руками убил своего капитана и друга на родной планете. Но невероятный вулканский контроль над эмоциями разбился в дребезги в этой самой комнате, когда Спок увидел, как Джим, живой и невредимый, появился в дверях. Это было много лет назад, с тех пор их дружба стала крепче и ближе. Маккой не думал, что Спок до конца поверил в смерть Кирка, когда капитан пропал в Толианском секторе, и они вместе слушали запись с последними распоряжениями Джима. Но тогда Спок рискнул кораблем ради призрачного шанса вернуть Джима. И это тоже было много лет назад. Чем бы он был готов рискнуть сейчас, если был бы хоть малейший шанс? Как он сможет пережить то, что сейчас такого шанса просто нет?
Вулканское подавление эмоций представляло не только силу их расы, но и слабость. Да, порой это вытаскивало вулканца из ужасных передряг, а иногда и их всех. Но Маккой всегда знал, что однажды все подавленные эмоции просто выплеснутся наружу. Поэтому он частенько доставал вулканца, заставляя его понемногу сбрасывать пар, зная, что однажды настанет такой день. Такой день, как сегодня.
Маккой понимал со всей мрачной уверенностью, что этого может хватить, чтобы разбить защиты вулканца, что, возможно, это было единственным, что могло это сделать. Он тоже потерял своего самого близкого друга в лице Джима. Но Спок потерял единственного человека, которого он впускал в свое собственноручно возведенное вулканское убежище, которому было позволено прикасаться к его обнаженной душе.
Маккой опустился на колено перед стулом, на котором сидел Спок. – Держись, Спок, - сказал он мягко, так, как сказал бы другой. – Не позволяй себе сломаться. Держись.
Вулканец вздрогнул и посмотрел на Маккоя, ища сочувствия, которое всегда находил в Кирке.
- Спасибо, Боунс, - Спок намеренно обратился к Маккою так, так обратился бы Кирк.
Внезапно в его глазах промелькнула такая ярость, что Маккой аж заморгал. Потом Спок сцепил руки за спиной. – Мне придется «держаться», доктор. Совершено убийство, и скоро тут начнется кромешный ад.
- Убийство? – Маккой охнул. – Но ведь это был несчастный случай? Боже мой, Спок, даже Омнэ не способен на такое злодейство. Сати по-сандориански? Сжечь целый дом? Жену? Ребенка? Женщина погибла, Спок. Джим просто не мог этого допустить – чтобы погиб еще и ребенок. Это был несчастный случай.
- Или точный расчет, зная психологию капитана, - мрачно ответил Спок. – Омнэ устроил визит делегации в анклавы инопланетян, напомнил нам о первой директиве федерации, заметив, что людям она не по нраву. Он привел нас туда и не отпускал от себя капитана, рассказал ему про обычай жертвоприношения как раз в тот момент, когда подожгли дом и внутрь вбежала женщина с ребенком. Это ромуланские наемники Омнэ преградили мне путь, когда я попытался броситься вслед за Джимом.
Он замолчал, и Маккою показалось, что он видит в его глазах отблески взметнувшегося пламени. Сам Маккой видел угасающие угли и Спока, которого держали ромуланские псы, вулканоиды, по силе не уступавшие Споку. Видел Спока, держащего плачущего голого малыша, от силы шести месяцев от роду. Спок, который не мог удержаться, чтобы не погладить триббла или кошку, даже не понимал, что у него на руках ребенок. Маккой забрал ребенка, почти также бездумно передал его какой-то женщине, попробовал расспросить Спока. Наконец ему удалось составить общую картину по обрывочным комментариям свидетелей: Спок разбросал ромуланцев, как кегли, бросился к двери, увидел Кирка с цепляющейся за него женщиной. Кирк успел впихнуть ребенка Споку до того, как его снова схватили ромуланцы. А потом горящий дом рухнул, погребя Кирка под обломками.
Маккой закрыл глаза, но это не помогло.
Но если Спок считает, что это было убийством, может быть, он действительно утратил разум. Может быть, ему просто нужно кого-то убить. И как это скажется на его пацифистской вулканской философии? Но в лице Спока не было ничего от многовекового пацифизма. Его лицо выражало доисторическую ярость – ярость, которая бушевала в вулканцах пять тысяч или пять миллионов лет назад.
У Маккоя подогнулись ноги. Он опустился на стул за своим столом. Спок был воплощенное горе, но теперь он был командиром Энтерпрайза и в его силах было уничтожить целую планету. Планету, на которой и так уже закипала война. Эта захолустная преступная планетка была центром галактических интриг. И Маккой сомневался, что Черная Дыра Омнэ теперь могла оставаться в безопасности, пусть и спрятанная за непроницаемым занавесом.
Спок взглянул на Маккоя и поймал его напряженный взгляд. Вулканец рывком поднялся, подошел и присел в нехарактерной для себя позе на уголок стола Маккоя.
- Проверьте мою логику, доктор, - произнес он, - я не полностью функционален.
- Проверить твою логику?
Вулканец мрачно посмотрел на Маккоя. – Не думаю, что на этот раз нам понадобится слушать его последние распоряжения. Не так ли?
- Нет, Спок. Не понадобится.
Спок кивнул. – Тогда выслушайте меня. – Он выпрямил спину так, что аж хрустнули кости. – Во-первых, возможно, у меня паранойя, но я так не думаю. Интуитивно я чувствую, что мы не знаем всех фактов. Да, подозрение, из-за которого мы прибыли сюда, подтвердилось – сбор всех этих инопланетных делегаций, преступников, ренегатов, революционеров, отставленных правительств, диссидентских фракций, имеет своей целью расколоть Федерацию, возможно, заключив союз нескольких планет с Ромуланцами, чтобы снова начать войну. Омнэ в открытую признает, что поддерживает эту идею и что с презрением относится к Федерации. Однако если вы вспомните, он приветствовал нас по видеосвязи и сказал, что он рад, что мы «приняли его приглашение» - намекая, что он намеренно организовал нашу попытку, как выразился капитан, «разогнать вечеринку».
Вы не присутствовали при первых, до странности преувеличенных выражениях радушия капитану и мне, но когда вы, наконец, спустились на планету, чтобы осмотреть больницу… - Спок прервался. – Что вы скажете о нем, доктор?
- С медицинской точки зрения? – Маккой нахмурился, уязвленно припоминая, как он остался глупо стоять на платформе транспортатора, когда Кирк и Спок исчезли, и как он потом метался по отсеку, пока Скотт не выяснил, что транспортатор, который перенес Кирка и Спока, находится на поверхности планеты, однако сумел пробить непроницаемые щиты корабля и работал так, как будто это был транспортатор Энтерпрайза. Но, несмотря на это, он не управлялся с Энтерпрайза, и Маккоя невозможно было отправить на планету, до тех пор, пока его не призвали. Тогда он и увидел Омнэ во плоти.
- Первая мысль – сумасшедший, - сказал Маккой. – Страдает манией величия, уверен в собственном всесилии. Видимо, отсюда и имя. – Он покачал головой. – Вторая мысль – не сумасшедший. Я знаю, что вся планета набита атрибутами мелодрамы и легенд, но все это выглядит странно. Все эти штуки из вестернов – он кивнул на шестизарядные револьверы на бедре Спока и на своем собственном. Но при этом «сдайте свое оружие при входе» - хозяин выдает всем одинаковое оружие. Он говорит, что это заставляет общество оставаться в рамках приличий. Нет законов, но можно бросить вызов, и с одинаковым оружием ваши шансы равны. Запрещено устраивать перестрелки, и за этим следит ромуланская стража. И рядом инопланетные анклавы, где оружие вне закона, но царят собственные традиции. И множество легенд бок о бок. Я видел древнюю Грецию и ренессанс, Золотой Век Денеба пять.
- Дореформенный Вулкан, - добавил Спок, - и Вулкан времен Сурака.
- По мне, так выглядит как старая идея собственнической общины, - сказал Маккой. – Хозяин обеспечивает минимальный порядок, защиту от внешних сил – щиты. С другой стороны, нет наступательного вооружения или космического флота. Но ходят слухи, что если корабль учиняет заварушку в радиусе пятидесяти тысяч миль, то он гибнет. Так что теперь это открытый порт в соседстве с ромуланской нейтральной зоной. Взять хоть нас. На орбите три ромуланских корабля, а мы до сих пор друг друга не перестреляли. И еще сотня других инопланетных кораблей с делегациями с трех сотен планет.
- Девяносто три корабля с двухсот девяносто шести планет, - автоматически поправил Спок.
Маккой кивнул. – Человека, который может добиться такого результата, нельзя не принимать всерьез. И это серьезный человек. А его больница – клянусь честью, я там видел такое, что не видел еще нигде в цивилизованных уголках галактики. А это означает, что он обладает выдающимися исследовательскими возможностями. Хоть Омнэ и не хвастается своими учеными степенями, но я бы сказал, что он доктор медицины.
- И кандидат наук в нескольких дисциплинах, - добавил Спок.
- Лингвист, космополит галактического масштаба. Подкован в языках и литературе бог весть какого числа миров. Знает разговорный английский и сленг также хорошо, как ты, но, в отличие от тебя, не скрывает этого.
Спок поднял бровь, но видно было, что он в нетерпении. – Он также говорит по-вулкански как вулканец. Но к чему нас это приводит? Могущественный человек, но каковы его цели?
Маккой вспомнил, что страх заставил его попытаться удержать Джима и Спока от возвращения на планету на вторую встречу, на которую его намеренно не пригласили. Страх ощущался почти физически, вызванный одним присутствием одетой в черное гигантской фигуры, вырисовывающейся на фоне разноцветного, созданного ей мира. Простой черный комбинезон, сапоги, перчатки, черные волосы и непроницаемые черные глаза. Бугрящиеся мышцы и сбивающая с ног мужественность. Омнэ выглядел человеком, но под человеческой оболочкой угадывалось что-то чужеродное. Невозможно было понять, сколько ему лет. Его окружала аура тоски, темного отчаяния и ярости, вынашиваемых десятилетиями.
Маккой покачал головой. – Омнэ чертовски пугает меня, Спок. Он не сумасшедший, но у него есть какая-то идея фикс, что почти также плохо. Он собственник, Спок. Он хочет владеть своим миром и цена не имеет значения. Если он хочет чего-то, он получит это, ценой собственной жизни или жизни всей галактики.
Спок кивнул. – Поэтически выраженно, доктор. Но мое мнение совпадает с вашим.
- Есть кое-что еще, Спок. Он – альфа-самец. Ты, естественно, знаком с идеей ранжирования доминирующих особей мужского пола в группе приматов – альфа, бета, гамма. Мы с Джимом всегда верили, что это работает и с людьми. Но этот Омнэ – он настолько альфа, что ему даже не с кем драться за свое превосходство. Может быть, я сошел с ума, и это тут не при чем, то у меня такое чувство, что он хотел заполучить нас в качестве соперников.
- Капитана, - сказал Спок через силу.
- И тебя, может быть. Или то, что вы оба олицетворяете – Федерацию. Ему нравится топтать обычаи. Кажется, это основная идея конференции. У вас на Вулкане даже были споры из-за этого. И эта полуофициальная вулканская делегация здесь…
- Согласен, доктор. Если капитан космического корабля Федерации убит при нарушении первой директивы…
Маккой глубоко вздохнул. – Но можно было обойтись и без убийства. Устроить проверку, ловушку, но… - Он покачал головой. – Мы никогда не сможем ничего доказать. Да, я думаю, что Омнэ способен на убийство. Но убивал ли он?
- Это, - сказал Спок, - я должен выяснить. Он так резко вскочил на ноги, что Маккой испугался.
- Постой, Спок. Каким образом?
Спок остановился, видно было, что он борется с собственной сдержанностью. – Есть еще кое-что, доктор. Не было времени сказать вам об этом с момента последней высадки на планету. Три ромуланских корабля на орбите находятся под командованием нашего старого друга – командера флота. Она не забыла нас и не простила.
Но она вновь повторила мне свое предложение, на этот раз с небольшими изменениями – дезертировать самому и привести с собой капитана. Думаю, она пыталась предупредить меня о чем-то, о чем она знала, но что не могла или не хотела остановить. – Спок замолчал, и на его челюсти заходили желваки. – Убийство Кирка, - сказал он бесцветным голосом, но в его глазах ясно читалось желание убивать.
Он развернулся на каблуках и вышел.
Спустя мгновение ошеломленный Маккой с трудом поднялся и кинулся вслед за ним. Но Спок был уже в турболифте.
Когда Маккой наконец вбежал в траспортаторную, Скотти глядел на растворяющееся в воздухе сияние. Повернувшись к Маккою, он спросил, - Вы подтвердите, что он оставил командование мне?
Маккой тяжело кивнул. – Да, мистер Скотт, поздравляю. – Он стукнул кулаком по консоли. – Черт бы его побрал, Скотти!
- Да, - откликнулся Скотт. – Доктор, он не в себе?
- А кто из нас в себе? – Маккой выпрямился и встал на платформу. – Попробуй, Скотти. – Но ничего не произошло. Спок знал, подумал Маккой, и мысль эта ему не понравилась. Он медленно сошел с платформы и приглашающе кивнул Скотту. – Пошли. Я назначаю вам стаканчик. Он вам не повредит. Да и мне заодно.